Macbeth. London National Theater Live.

Мы посмотрели замечательный спектакль.
Поставленный в узком длинном пространстве недействующей церкви (desecrated church, как это сильно называется по-английски), с действием, происходящим практически вплотную к зрителю, с неожиданными появлениями актеров где-то на верхних уровнях, над зрителями, со светом, грохотом, музыкой, а главное - с необыкновенными актерами, играющими супругов Макбет, этот спектакль произвел сильное впечатление.
Все показалось уместным: и крик, и грохот. Как они выкрикивали свои монологи! Ужасаясь своим словам и поэтому выкрикивая их все громче, все раздельнее, чтобы не было возврата - после того ЧТО сказано и КАК сказано.
И даже то, что действие происходит в церкви, неожиданно сильно добавляет к спектаклю. Вначале у бывшего алтаря горят свечи и монахиня молится. С самого начала, во время битвы и во время встречи с ведьмами, молится все время - до убийства Дункана. После этого свечи гаснут, и монахиня уходит.

Но - вопросы к Шекспиру и спектаклю остаются. Почему он, Макбет, так легко дает себя увлечь по пути, который ему вначале кажется немыслимым? А главное - ей, леди Макбет, ей-то что в этом? Власть? Внутренняя готовность к убийству, получившая вдруг "одобрение свыше"? Конечно, Шекспиру не надо было далеко ходить за примерами, но все-таки Елизавета была безмужняя, все самой приходилось добиваться, а тут?!
Что поразительно - пьеса более менее следует исторической хронике, которую Шекспир знал и использовал. Кроме одного персонажа. В хронике леди Макбет уделено несколько слов. И вот что сделал Шекспир!
Будет интересно поискать ответы в новых спектаклях.
Для тех, кто пропустил все три сеанса в кино:
http://artsbeat.blogs.nytimes.com/2013/08/20/branaghs-macbeth-coming-to-new-yorks-park-avenue-armory-in-2014/?_r=0

Два нью-йоркских спектакля

Мы посмотрели два спектакля в Нью Йорке: "В ожидании Годо" Беккета и "No man's land" Пинтера.
Объединило их то, что главные роли в обоих спектаклях сыграли два замечательных английских актера, сэры Patrick Stewart и Ian McKellen. Kак остроумно была названа одна из рецензий: "Knights to remember".
Начну со второго спектакля, потому что с ним все просто: он нисколько не понравился.
Если в бостонской постановке (пост May 31, 2007) были поэзия, зыбкость и многозначность, то тут каким-то образом все было просто и поэтому и пьеса показалась плоской, и даже намека на то, что перед нами незаурядные актеры, играющие в незаурядной пьесе, я не увидел.
Но зато первый спектакль продемонстрировал и достоинства пьесы, и достоинства актеров и, как бонус, изящную, неожиданную постановку.
Я уже признавался в ранних постах, что Беккет действует на меня совершенно необычным образом. Я безо всякого усилия перевоплощаюсь в его героев и послушно следую кошмару происходящего, его логике, точнее, ее полному отсутствию. И вдруг впервые, я увидел "Годо", который, конечно, "Ужас". Но не "Ужас, Ужас, Ужас". По-прежнему, ничего хорошего героям ждать не приходится. Знаменитое сухое дерево в центре сцены есть, и листочки на нем появляются во втором действии, но особого значения в этой постановке им не придается. Да, листочки. А что их - не было, что ли? Потому что вдруг оказывается, что герои пьесы - люди самодостаточные, и (поэтому?) не такие уж несчастные. Благородные сэры играют несчастных стариков, голодных, оборванных, в нестерпимо жмущих туфлях, стариков, от которых жутко воняет, которые спят в овраге, для которых сесть - это серьезная задача, не говоря уже о встать. Но при этом - впервые - в каждом их движении столько достоинства, они настолько артистичны (так это остается?! даже когда уже ничего нет?!), их ожидание Годо настолько лишено всякой веры (потому что они самодостаточны, и у них нет совсем ничего, ради чего стоило бы верить), что как-то понимаешь, что ничего худшего с ними произойти уже не может. Последние фразы пьесы "Ну что, идем?" - "Идем" прозвучала у них настолько убедительно, что я даже заподозрил, что в тексте как-то не так. Нет, так. Просто после этих слов в тексте следует авторская ремарка "Они не двигаются", о которой зритель на других постановках догадывался. А здесь эта ремарка кажется неуместной.
Но ярче всего необычность трактовки проявилась после финала, когда пьеса уже кончилась, и актеры вышли на поклоны.
Старые люди, они с трудом поклонились, с трудом ушли за кулисы А когда они вышли на поклоны второй раз, зазвучала какая-то непритязательная музычка. И они оба. Под эту музычку. Что-то такое навстречу друг другу сбацали. Какие-то движения в такт музыке навстречу друг другу, слегка покачивая бедрами, под рев зала, а поравнявшись, приподняли шляпы и церемонно поклонились друг другу.
Поразительно красивый финал!

Ещё об "Aftermath"

Поскольку я чувствую особое отношение к этому фильму в силу своей фамилии (Едвабный), меня что-то удерживает от того, чтобы сразу же вытащить весы и погрузить всё, что мы видим в фильме на одну чашу, а на другую всех польских Праведников Мира. И смотреть на весы, как Третейский судья. Если мы это сделаем, то весы будут вечно в движении, и мы получим "вечный двигатель".

То, что произошло в этом местечке Jedwabne, нельзя назвать погромом, а полным геноцидом. Это при том, что поляки и евреи жили там бок о бок около 200 лет. Возможно, с пьяными погромами, но без неукротимой ненависти, влекущей геноцид. В книге Гросса "Соседи" вопрос о тогдашней ненависти поляков к евреям Jedwabne подаётся с такой степенью осторожности, что остаётся недоумение за что же поляки убивали своих еврейских соседей с такой целеустремлённостью и звериной жестокостью. Хотя в книге и есть глава "Коллаборационизм" о евреях, сотрудничавших с НКВД в 1939 году в доносительстве на поляков, но никакого документального подтверждения этому и цифр автору установить не удалось, а приводятся только туманные, косвенные указания на факты такого сотрудничества. Конечно же, всё еврейское население Jedwabne не могло быть в это вовлечено, но и зверствующие подонки не составляли всё польское население этого местечка.

Что удалось установить как факт - это, что беснующаяся мразь заставила раввина тащить за собой обломок памятника Ленину (по другой версии красное знамя) в колонне еврейских жителей Jedwabne по-пути к амбару, где их скоро сожгли заживо. Понятно, что это местечко не было богато на памятники, украшающие его улицы, и потому при первой возможности поляки разнесли единственный, что там был и который они люто ненавидели. Но всё же, не напрашивается ли предположение, что поляки олицетворяли евреев с советским режимом? В книге этот вопрос сгорает в огне описываемых зверств. А остаётся ощущение, что основным мотивом был грабёж.

Книга заканчивается упоминанием o двух каменных монументax в Jedwabne: надпись на одном из них продолжала ложь о том, что 1,600 евреев местечка было убито нацистами, на другом камне написано, что 180 человек, включая двух священников, было убито НКВД, польской секретной полицией и нацистами с 1939 по 1956. Этот второй монумент предлагается рассматривать, как невольное признание вины поляков за преступление, но можно ли его рассматривать, как указание на причину ненависти поляков к евреям остаётся без ответа.

Этот фильм о личной ответственности человека за СВОИ действия (или бездействие). Никто не может отвечать за действия других и уж тем более за преступления прошлых поколений. Но как мы видим, "свои" действия могут навлечь позор на целый народ или спровоцировать расправу над целым... местечком. Трудно представить, что бы произошло с евреями, если бы, как призывали многие, в России был бы устроен "Нюрнбергский процесс" над коммунистами за преступления в годы сталинского террора. Сколько еврейских имён мы бы видели в списках подсудимых.

Авторы фильма тоже подпадают под эту формулу даже, если они работают над произведением искусства (вымысла). Никто и ничто не освобождает от личной ответственности. Молодому, современно-образованному польскому фермеру, который в костюме и с портфелем на-равных разговаривает с чиновником банка, не приходит в голову обратиться за помощью в спасении надгробных памятников в правовые и общественные организации современной Польши. Почему? Потому, что он не может рассчитывать на какую-либо помощь? Или авторы намеренно "подворачивают" реальность под свою драму? Мы этого не знаем. Мы не знаем современной Польши. И тогда мы должны применить "презумпцию доверия" к авторам, которые знают польскую действительность, что при нашей осведомлённости сделать довольно трудно. И если мы пойдём по пути доверия к авторам, то вывод, который мы должны сделать это, что в Польше в отношении к евреям и к полякам - (потенциальным) Праведникам Мира - ничего не изменилось с 1939 года.

Не знаю. У меня не возникло доверия к этому фильму, но лучше держаться подальше от этого "местечка". 

Cloud 9 (2009) Andreas Dresen

Совет из Израиля посмотреть фильм "Все вместе" (пост October 18, 2013. Спасибо за наводку, Марина!) вызвал цепную реакцию.
Сначала посмотрели "Cloud 9". А потом оказалось, что и сухой философский спектакль "В ожидании Годо" - об этом же! Это было уже слишком. Но об этом - в следующем посте.
Про "Cloud 9" не скажешь, конечно, "сладенький". Женщина живет хорошей спокойной жизнью с хорошим спокойным мужем, у них все хорошо. Она как бы простая домохозяйка, подрабатывает шитьем на дому, внешне - очень неказистая, полная противоположность Джейн Фонды из "Все вместе". Но - поет в хоре. Не в спортзал ходит регулярно - а в самодеятельный хор. И - влюбляется в заказчика. Не просто влюбляется, а вспыхивает страсть, роман, в котором есть все, чего не было у нее, видимо, в предыдущей долгой спокойной жизни. Купание голышом в лесном озере, прогулки на велосипедах, "соленые" шутки, над которыми, оказывается, можно долго смеяться - в общем, жизнь, очень может быть, что впервые, становится неожиданной, острой, полной, зовущей.
И что теперь делать?! Есть хороший любящий муж, которому она не хочет врать, как советует дочь, которую они, кстати, вырастили вместе, которая называет мужа отцом, хотя он ей отчим. И есть долгая прожитая вместе жизнь - с телевизором по вечерам и поездками на поезде по выходным, туда и обратно, возможно, даже не выходя из поезда, потому что главное - смотреть на пейзажи за окном.
В общем, она уходит. И фильм на самом деле именно об этом, а не о том, что после 60-ти все так же, как и в 30. В нем есть что обсуждать, фильм хорошо рассказал историю, и история - живая, сложная. И хотя мне было понятно и без фильма, что бы я сделал, оказавшись и на "ее" и на "его" месте, фильм смотреть было очень интересно. Я боялся только, что сюжет и постоянно гудящие за кадром поезда приведут героиню на рельсы, но авторы, похоже, избежали такой навязчивой переклички.
Возвращаясь к "теме дня", фильм подтверждает, что жизнь и после 75 может быть ого-го. Если, разумеется, дожить.

Macbeth (2013) Darko Tresnjak

"Макбет" явно переживает очередной взлет интереса во всем мире. Недавняя опера в Мете, постановка в Хартфорде, о которой я хочу сказать пару слов, пока не забыл, NT Live, куда мы собираемся 25-го ноября, и, наконец, постановка в Нью Йорке с Ethan Hawke - и это только то, на что происходит буквально вокруг в последние пару месяцев.
Спектакль, который мы посмотрели, меня разочаровал. Я добросовестно перечитал пьесу и прочитал даже несколько интересных аналитических работ. Что я не успел перед спектаклем, так это подучить английский настолько, чтобы наслаждаться музыкой И пониманием шекспировского языка. Т.е. при понимании того, что происходит, смысл слов доходил нечасто. А вместо этого в спектакле более менее ничего не оказалось. Яркой зрелищности "Венецианского купца" с его гениальным финалом (см. пост April 6, 2011) в этом спектакле нет совсем. Режиссеру было важно что-то другое, что я не увидел и не почувствовал. Текст звучал сильно. Убеждение гуманиста Шекспира, что если человек совершает одно убийство за другим, то он либо сойдет с ума и умрет, как леди Макбет, либо потеряет "все человеческое" и будет убит, как король Макбет - это убеждение режиссер пересказал нам шекспировскими словами вполне убедительно.
Зато поехали мы в театр в хорошей компании и многое обсудили как по дороге туда, так и обратно.

Aftermath (2012)

Я не смотрел еще этот фильм о польской деревне Едвабнe, в которой поляки уничтожили своих евреев в 1941 году.
Но сегодня получил 2 письма со статьей А. Свиридовой о нем. Свиридова - очень хороший кинокритик, и она пишет - бросьте все и идите смотреть.
После чего позвонил Арон и сказал, что в этот четверг "Aftermath" будет показан на Coolidge Corner в рамках Boston Jewish Film Festival (надо уточнить, я не нашел объявления на их сайте)
Но, оказывается, этот фильм уже есть online с голосом по-русски за кадром:
http://video.yandex.ru/search?text=poklosie&where=all&filmId=RuOS0B5h8gE

А здесь - статья Свиридовой.
http://ale-ku.livejournal.com/486513.html